"Не сотвори меня крылатым"(с)
(буду дублировать посты из жж, а то как-то пусто тут)
Скажите, а вот у вас так было (или бывает) - острое чувство, что вы должны были оказаться там (в книге, фильме, истории) и все исправить. Одним простым движением, словом, жестом. Чтобы не случилось то, что случается каждый раз, когда открываешь страницу, останавливаешь кадр.
Я читала "Трудно быть богом", впервые, значит, мне было лет восемь-девять, не помню точно. Но это ощущение неправильности, нелепости происходящего... Ведь все, что нужно было сделать - закрыть окно. Одно простое движение... и не было бы видно, где он шел, не было бы земляники в ладонях и тихого всхлипа. Всего лишь закрыть окно.
А сейчас... хватило бы одного слова,и все остались бы живы. Но окна всегда остаются открыты, героев убивают. И даже не всегда, чтобы расшевелить равнодушных. Иногда - просто так.
Скажите, а вот у вас так было (или бывает) - острое чувство, что вы должны были оказаться там (в книге, фильме, истории) и все исправить. Одним простым движением, словом, жестом. Чтобы не случилось то, что случается каждый раз, когда открываешь страницу, останавливаешь кадр.
Я читала "Трудно быть богом", впервые, значит, мне было лет восемь-девять, не помню точно. Но это ощущение неправильности, нелепости происходящего... Ведь все, что нужно было сделать - закрыть окно. Одно простое движение... и не было бы видно, где он шел, не было бы земляники в ладонях и тихого всхлипа. Всего лишь закрыть окно.
А сейчас... хватило бы одного слова,и все остались бы живы. Но окна всегда остаются открыты, героев убивают. И даже не всегда, чтобы расшевелить равнодушных. Иногда - просто так.
-
-
28.10.2013 в 11:33У меня такое часто бывает. И в случае с Блейками особенно остро.
Хочется оказаться там и крикнуть Эйвону, чтобы он не стрелял, повиснуть на его руке с винтовкой. Хочется насмерть драться с федератами, рвать их голыми руками, но спасти его.
Я вообще очень сильно сопереживаю героям, которых люблю. На уровне его боль - моя боль.
Поэтому меня очень сильно ушибло финалом, так что я до сих пор отойти не могу, и не известно смогу ли когда-нибудь.
И очень неприятное ощущение собственного бессилия, понимание, что ты совсем-совсем ничего не можешь сделать, чтобы спасти того, кто не должен, не имеет права умирать.